Пьеса

[biblio-inkvi]

В общем, я скатываюсь куда-то...куда-то, и что-то взбрело мне написать коротенькую пьеску.
Вампиры, охотники, слэш, стеб и ничего святого.
Пока что только первый акт (из трех, я думаю).

ПЬЕСА /введите название/

Действующие лица:

Микаэль фон Крюгер – охотник на вампиров
Брат Николас – монах, помощник фон Крюгера
Арман ван Коллар – вампир, противник фон Крюгера
Вивиан Анзорге – вампир, ученик ван Коллара
Отец Томазо – настоятель монастыря св. Ульриха, наставник Николаса

Действие в основном происходит зимой 1885 года в замке Эшби де ла Зуш, Англия, графство Лестершир.


АКТ I
(Вступление)

Сцена 1
Микаэль фон Крюгер, Николас.

Германия, земля Шлезвиг-Гольштейн, неподалеку от города Фленсбурга. Внутренний двор монастыря св. Ульриха. Солнечный декабрьский день.
Во дворе стоят двое. Один из них в длинном черном плаще, высоких сапогах и шляпе. Это Микаэль фон Крюгер, знаменитый охотник на вампиров. Его плащ распахнут, под ним видны черная рубашка и брюки того же цвета. Кажется, что он совсем не чувствует холода. Второй – невысокий молодой человек в монашеской рясе – брат Николас. Он переступает с ноги на ногу и иногда дует на ладони, чтобы согреться.

Фон Крюгер (тоном преподавателя): Итак. Скажи мне, Клаус, что ты будешь делать, если на тебя набросится вампир?
Николас (после заминки, неуверенно): Я…начну молиться?
Фон Крюгер: Нет! Ты в него выстрелишь. Выстрелишь, ясно? Из этого вот красавца (последнее предложение произносит с неприкрытым восторгом).

Фон Крюгер протягивает Николасу огромный кремниевый пистолет. Николас берет его с опаской и с трудом удерживает обеими руками.

Николас (еще более неуверенно): Но…но я не умею стрелять, герр Микаэль. Тем более, из такой штуки.
Фон Крюгер (возмущенно): Это не штука, это пистолет! Лучший в своем роде!
Николас (смиренно): Хорошо, пистолет. Я не умею.
Фон Крюгер (по-прежнему раздраженно): Да чего тут уметь-то? (выхватывает пистолет из рук Николаса, без труда справляясь одной левой) Направил дуло на упыря (направляет дуло на забытое кем-то деревянное ведро) и спустил курок.

Грохот выстрела. Двор заволакивает густой пеленой дыма.

Фон Крюгер (кашляя и пытаясь разогнать дым): Вот и все. Ничего сложного.
Николас (постным тоном): Мне как монаху претит заниматься такими вещами.
Фон Крюгер (все еще кашляя): Пока ты со мной, выбрось из головы, что ты монах. На ближайший месяц ты мой помощник, а мой помощник обязан уметь стрелять из пистолета.
Николас (непреклонно): Прошу прощения, герр Крюгер, но я все же в первую очередь монах, и только потом ваш помощник.
Фон Крюгер (хватается за голову руками, стонет): Боже, Клаус, за какие грехи мне достался именно ты?

Николас возмущенно молчит.

Фон Крюгер (спустя несколько минут, мягче): Послушай, ну что в этом такого? Многие монахи владели оружием, и не видели в этом ничего зазорного.

Николас продолжает молчать, хоть уже и менее возмущенно.

Фон Крюгер (тем же тоном): И потом, я же не заставляю тебя их убивать – тем более что одной пулей носферату все равно не взять (тихо, в сторону). Твой выстрел только их ослабит, а я уже доделаю все остальное.
Николас (тоном, не предвещающим ничего хорошего): Значит я буду помогать, пусть и косвенно, убить живое существо?
Фон Крюгер (нетерпеливо): Они злые, Клаус! Они убивают людей и сосут их кровь!
Николас (железным тоном): Они – живые существа.
Фон Крюгер (патетично): Богомерзкие твари!
Николас: Если вампиры существуют, значит, Бог это допускает (торопливо вполголоса шепчет молитву).
Фон Крюгер (устало): Это допускает дьявол, а не Бог.
Николас (убежденно): Если бы Бог не допускал этого, их бы не существовало. Или они жили бы в аду, как дьявол – прости, Господи – и прочие его порождения. А раз живут тут, на земле – значит, имеют право.

Продолжительное молчание.

Фон Крюгер: Клаус, я начинаю подозревать, а не вампир ли ты часом?
Николас (возмущенно): Типун вам на язык, герр Крюгер!
Фон Крюгер: Тогда почему ты так яро их защищаешь?
Николас: Они – живые создания!..

Фон Крюгер издает мученический стон. Снова воцаряется молчание.

Фон Крюгер (спустя несколько минут, с бесконечной усталостью): Хорошо. Поставим вопрос по-другому. Если на нас нападет вампир, на чьей стороне ты будешь?
Николас: На вашей.
Фон Крюгер: Ну слава Богу.
Николас: Но…
Фон Крюгер: Но?
Николас: Но если на вампира первым нападете вы, я буду защищать вампира.

Фон Крюгер потрясен. Он шевелит губами, не в силах вымолвить не слова.

Фон Крюгер (тихо): Ты…Ты в своем уме, Клаус? Если я нападу на упыря, ты выстрелишь в меня?
Николас (гневно): Я не буду ни в кого стрелять! Мне дарована способность нести слово Божье, и этого достаточно! Это мое оружие, и иного я не приму.

Фон Крюгер тяжело вздыхает.

Фон Крюгер: Я правильно тебя понимаю – если я нападу на вампира, то ты будешь стоять в сторонке и кричать мне цитаты из Библии? А если нападет вампир, то ты будешь кричать то же самое, только уже ему, а не мне? Так?
Николас (слегка неуверенно): Частично.
Фон Крюгер (тихо): За что, Господи? За какие грехи? (громко) Хорошо, а если он набросится на тебя?
Николас: Буду делать то же самое.
Фон Крюгер: И будешь убит в ту же секунду.
Николас (кротко): Значит, такова моя судьба.
Фон Крюгер: Так. Хватит. Моих сил больше нет. (Поворачивается к зданию монастыря, складывает руки рупором, кричит) Отец Томазо! Отец Томазо, позвольте вас на минуту!..

Сцена 2.
Те же и отец Томазо.

Во двор выходит долговязый старик в рясе и быстрым шагом подходит к фон Крюгеру и Николасу.

Отец Томазо: Ты звал меня, сын мой?
Фон Крюгер: Да. Отец Томазо, скажите этому…монаху, что убивать вампиров хорошо.
Николас (донельзя возмущенно): Герр Крюгер!..
Отец Томазо (останавливая Николаса взмахом руки, чуть дрогнувшим голосом): Он прав, Николас. Видишь ли (пауза), вампиры – несчастнейшие создания. Они не могут увидеть божий свет, не могут прикоснуться к святым дарам, не могут насладиться пищей и водой. Их жизнь – бесконечная череда страданий, и долг каждого христианина избавить несчастных от их жалкой участи.

Воцаряется молчание – со стороны фон Крюгера восхищенное, со стороны Николаса задумчивое.

Николас (тихо): Значит, они жаждут смерти?
Отец Томазо: Да, сын мой.
Николас: А почему тогда они не лишат себя жизни сами?
Отец Томазо (строго): Самоубийство – смертный грех, сын мой. Это понимают даже такие твари, как они. А кроме того, они слабы духом и не в силах совершить нечто подобное. А потому наш долг – им помочь.
Николас: Но убийство…
Отец Томазо (непреклонно): Герра фон Крюгера благословили на это в Ватикане. Неужели ты думаешь, что после такого он все еще не имеет права помочь этим заблудшим душам, освободить их?
Николас (со вздохом): Имеет…наверное.
Отец Томазо (взмахнув широкими рукавами): В таком случае и спорить не о чем. Слушайся герра фон Крюгера, сын мой. И помни, что убийство вампиров – богоугодное дело.
Николас (с еще более тяжелым вздохом): Да, отец.
Отец Томазо (ласково): Вот и умница.

С этими словами отец Томазо удаляется. Фон Крюгер и Николас смотрят ему вслед, после чего фон Крюгер поворачивается к монаху.

Фон Крюгер: Ну вот. Ты слышал отца Томазо. Слушайся меня. Я не желаю больше слышать чушь о том, что ты не будешь стрелять или станешь защищать вампиров от меня.
Николас: И все равно…
Фон Крюгер (гневно): Клаус!
Николас: Хорошо, хорошо… Что я должен делать?
Фон Крюгер (с энтузиазмом): Бери эту штуку…тьфу ты, пистолет, - и стреляй во-он по тем деревьям – я пометил их белой краской.
Николас (опуская поднятый было пистолет): По деревьям? Но…так же нельзя! Нельзя стрелять по ним просто так! Они же живые!

Фон Крюгер издает долгий мучительный стон, хватаясь руками за голову.

Сцена 3.
Ван Коллар, Вивиан.

Англия, графство Лестершир, замок Эшби де ла Зуш. Тот же год, то же самое декабрьское утро – на удивление солнечное для Туманного Альбиона.
Арман ван Коллар в белой рубашке и темных брюках стоит на балконе, с удовольствием поставив лицо солнцу. Его глаза зажмурены, короткие темные волосы слегка ерошит ветер. Вивиан Анзорге, его ученик, стоит позади, прячась от солнца за тяжелой портьерой.

Вивиан: Мастер Арман!

Ван Коллар не реагирует.

Вивиан (настойчивее): мастер Арман!

Никакой реакции. Вивиан, покрепче сжав края портьеры, делает шаг вперед, но тут ему на запястье попадает солнечный луч. Вивиан шипит и отпрыгивает назад.

Вивиан (потирая пострадавшее запястье, с истерическими нотками): Арман!
Ван Коллар (не прерывая своего занятия, неохотно): Что, Вив?
Вивиан (смущенно кашлянув): На вас больно смотреть. Вернитесь внутрь, пожалуйста.
Ван Коллар (слегка удивленно): Больно? Вив, ты же прекрасно знаешь, что солнце давно не причиняет мне вреда.
Вивиан: Я знаю. И все равно…вернитесь. (тихо) Я прошу.

Ван Коллар тяжело вздыхает и поворачивается к ученику лицом.

Ван Коллар: Прошлым летом ты говорил мне то же самое, и по твоей милости я до сих пор хожу бледной поганкой.

Вивиан молчит с несчастным лицом. Ван Коллар стоит на балконе еще несколько секунд, после чего произносит что-то вроде «Эх» и уходит с балкона. Вивиан торопливо захлопывает дверь за его спиной.

Вивиан: Спасибо, мастер.

Вивиан выпутывается из портьеры и опускается в кресло. Ван Коллар садится напротив, внимательно вглядывается в лицо ученика.

Ван Коллар: Ты какой-то квелый, Вив. Что-то случилось?
Вивиан: Да нет, все в порядке…
Ван Коллар: А если честно?
Вивиан (поднимает голову, смотрит Арману в глаза, после чего отводит взгляд в сторону. Неохотно): У меня было видение.
Ван Коллар (резко подается вперед, хватает ученика за плечи): Да? И что? Что ты видел?

Вивиан вздыхает – видно, что говорить ему не хочется.

Вивиан: Мало что.
Ван Коллар (настойчиво): и все же?
Вивиан (цедит): Видел Крюгера. Мельком.
Ван Коллар (возбужденно): Правда? И что он?
Вивиан: Вроде как собирается на охоту.
Ван Коллар (с предвкушением): Потрясающе. Один?
Вивиан (сморщив нос): С кем-то из духовенства. Я не разобрал лица, но мне кажется, что это кто-то новый.
Ван Коллар (с коротким смешком, отпуская плечи ученика): Ну да. От старого мало что осталось. А что еще видел?
Вивиан: Это все.
Ван Коллар (разочарованно): Совсем все?
Вивиан: Ага.

Ван Коллар недовольно цыкает и откидывается на спинку кресла. Сидит несколько секунд, что-то напряженно обдумывая, после чего вскакивает и, сдернув со спинки сюртук, спешит к выходу. Вивиан вскакивает следом.

Ван Коллар (оборачиваясь на полпути): Мне надо знать больше. Вив, остаешься за старшего.

Оба идут к выходу, спускаясь по широкой лестнице.

Ван Коллар: Я к мадам Штайнер – пусть поглядит в свой хрустальный шарик и скажет мне, что там затевает Микаэль…э-э-э, Крюгер.
Вививан (торопясь следом, с трудом поспевая за широким шагом Армана): Вы уверены, что это необходимо?
Ван Коллар: Абсолютно.

Ван Коллар подходит к двери, рывком распахивает ее. Вивиан торопливо отступает на шаг, чтобы избежать солнечного света.

Вивиан: Это глупость.
Ван Коллар (оборачивается. Энергично): Напротив. Я должен знать планы противника, чтобы подготовиться.
Вивиан (недовольно): Подготовиться? Да он же все равно вам сделать ничего не может. Хоть увесится крестами, чесноком и осиной, а в руки возьмет по пистолету с серебряными пулями. Вам же это все равно как комариный укус будет…
Ван Коллар (поднимает палец вверх, со смешком в голосе): Как осиный. Или даже как укус овода – ужасно неприятно.
Вивиан (со вздохом): Признайтесь, вам просто нравится играть с ним в «укуси меня вампир».
Ван Коллар: В «поймай меня охотник». Нравится, потому что он в этой игре весьма хорош.
Вивиан: Вы без ума от него.
Ван Коллар: От его игры.
Вивиан: От него!..

Непродолжительная пауза, во время которой по губам Армана змеится ехидная улыбка, а по щекам Вивиана расползается румянец.

Ван Коллар (сладким голосом): Вивиан, мальчик мой, я ошибаюсь, или в твоем голосе действительно только что прозвучали нотки ревности?
Вивиан (ледяным тоном): Вы ошибаетесь.
Ван Коллар (беспечно): Ну и хорошо.

Арман делает пару шагов вперед, но потом оборачивается. Он все еще улыбается, но взгляд его серьезен.

Ван Коллар: Знаешь, Вивиан… Когда-нибудь ты меня поймешь.
Вивиан (скептически): Сомневаюсь.
Ван Коллар: …и перестанешь быть наконец таким невыносимым занудой!

Дверь с грохотом захлопывается. Вивиан гневно фыркает, не в силах найти подходящих слов. Стоит несколько секунд, едва ли не уткнувшись носом в дверь, после чего круто разворачивается на каблуках и стремительно удаляется.