Название: Co-dependence*
Автор: КьяроскуроФэндом: Звёздные Войны
Основные персонажи: ОМП/ОМП. Каноничные - если только в упоминаниях.
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Фантастика, Hurt/comfort, Экшн, Драма
Размер: макси
Кол-во частей: 58/?
Статус: закончена первая часть, вторая часть в процессе
Описание: Один любит, а другой нет. Впрочем, все может измениться.
Размещение на других ресурсах: пока запрещено.
Примечания автора: изначально планировалось написать фик полностью по GB, но потом я покопалась в матчасти и поняла, что сюжет может - не без некоторой оглядки, конечно - вписаться и в основной канон, поэтому основной фэндом все-таки Звездные войны.
Две капли матчасти: Про тюрьму "Призма"*Co-dependence (созависимость) - психологический термин, описывающий патологическое состояние психики, которое возникает в результате сильной эмоциональной, социальной или физической зависимости от другого человека.
Итак, долгое ожидание моих верных читателей подошло к концу! Я все-таки решилась сесть за дописывание своего фика - благо, оправдания в стиле "сессия, диплом" уже не прокатят.) Не знаю, правда, на сколько процесс дописывания затянется, но я постараюсь не растекаться мыслию по древу.
По крайней мере, без особой нужды. х)
Спасибо, что ждали и поддерживали меня все это время. Надеюсь, вам понравится. =))
Vertex 3.3
Мальчик был уверен, что вернётся к таинственному заключённому на следующий же день. Но мрачный отец, встретивший его на пороге комнаты, заставил его пересмотреть свои планы и отложить их на неопределённый срок.
– Где ты был? – мужчина жёстко сжал пальцы у сына на плече и буквально силком затащил его внутрь. А после сообщил, не дожидаясь ответа. – Твоя мать звонила.
– Мама? – со смешанным чувством переспросил мальчик, мигом выбросив из головы все пришедшие на ум оправдания своего отсутствия. – Как она? С ней всё хорошо?
– Мне кажется, она ещё не вполне поправилась. Несмотря на это, она летит сюда.
– Шутишь, – выдохнул подросток, округляя глаза. Он ведь помнил, как мама ненавидела космические перелёты. Так в чём же дело? – Почему?
Вместо ответа отец сильнее сжал пальцы, а во взгляде его, направленном на сына, мелькнула едва ли не злоба.
– Из-за тебя, – он толкнул мальчика к койке и поспешно сунул руки в карманы, точно стараясь сдержаться и не броситься на него с кулаками. – Сказала, что боится за тебя. Сказала, что ей кажется, будто ты здесь не в безопасности. Я старался переубедить её, но ты знаешь, что она никогда не слушает моих доводов. А вот к твоим прислушалась бы – конечно, если бы ты был тут и поговорил с ней. Но нет, ты где-то шлялся, и она совсем распсиховалась. И теперь летит сюда, невзирая на то, что ещё не оправилась от болезни. И если по пути с ней что-то случится…
Мужчина бросил на сына очередной уничижающий взгляд, и тот, сглотнув, отступил и уселся на кровать. Глаза защипало от непрошеных слёз, но мальчик не позволил себе заплакать, торопливо скинув ботинки и забираясь под одеяло. Он чувствовал, как его сердце разрывается от несправедливой обиды. Неужели отец не рад, что скоро увидится с женой? Неужели так переживает за её состояние, что готов поколотить сына? Значит ли это, что болезнь мамы настолько серьёзна?..
А вдруг и правда – настолько? Мальчик торопливо перебрал свои воспоминания, чтобы убедиться в том, что ни разу не поинтересовался, чем именно больна мама. Просто в какой-то момент она стала выглядеть очень усталой, точно совсем перестала спать, да ещё и работала по ночам, а потом, когда отец в очередной раз вернулся домой с «Призмы», поинтересовалась у сына, не хочет ли он провести пару недель у папы на работе. Конечно, подросток с энтузиазмом согласился – галактическая тюрьма для особо опасных преступников уже давно будоражила его воображение, так что не прошло и пары дней, как их шаттл уже направлялся в систему Диаб VI. И только тогда, по пути к «Призме», отец проболтался, что мама сплавила его прочь, потому что нехорошо себя чувствует. Впрочем, он тут же оговорился, что ничего серьёзного с ней не случилось, просто лёгкое недомогание. Но ведь он мог и соврать.
Страх за маму накатил на мальчика приливной волной, и у него перехватило дыхание. А когда несколько секунд спустя он вновь обрел способность дышать, то заметил, что по щекам его текут слёзы. Закусив губы, чтобы не всхлипывать, мальчик уткнулся носом в подушку и зажмурился. Он думал, что проплачет всю ночь, но не прошло и десяти минут, как им овладел крепкий, хотя и беспокойный сон.
Почти весь следующий день до вечера мальчик провёл вместе с отцом, не выпускающим его из поля зрения ни на секунду – видимо, он боялся, что неугомонный сын вновь куда-нибудь сбежит, и применил к нему весь обширный арсенал навыков, приобретённых на должности главного тюремного надзирателя. Впрочем, мальчик и сам не особо стремился убежать. Конечно, ему не терпелось вернуться в камеру и дослушать историю заключённого, но это желание затмило собой предвкушение от встречи с мамой, по которой подросток успел порядком соскучиться.
В отличие от отца, мама всегда была нежной и любящей. Ей можно было выговориться, пожаловаться, неизменно встретив при этом понимание и сочувствие. Если сыну что-то требовалось, она немедленно откладывала все свои дела и уделяла ему минутку-другую, которых беспокойному ребёнку обычно хватало с избытком. И, конечно, она никогда не скупилась на объятия и поцелуи.
За исключением нынешнего момента. Когда спустили трап, и мама неуверенно ступила на твердую поверхность, мальчик бросился к ней со всех ног. Но женщина лишь тускло улыбнулась сыну и, мимоходом потрепав его по макушке, заспешила к шагающему навстречу ей отцу. Не говоря друг другу ни слова, лишь обменявшись, точно заговорщики, короткими взглядами, родители поспешили к комнате, и недоумевающему сыну осталось лишь идти за ними, не решаясь ни о чём спросить.
По пути мальчик почти неустанно сверлил мамину спину взглядом, пытаясь на глаз определить изменения, произошедшие с ней. Но кроме её неестественной прямоты, он не сумел заметить ничего необычного – разве что торопливость, с которой она отдёрнула руку, когда отец, случайно или намеренно, коснулся её своей ладонью. Мальчик дал себе обещание спросить об этом после, когда они дойдут до комнаты и смогут поговорить как следует, но и здесь его ждало разочарование. На пороге мама повернулась к нему и удержала за плечо.
– Постой, сынок, – прошелестела она, опускаясь перед ним на корточки и заглядывая ему в лицо. – Послушай, ты ведь уже взрослый мальчик. Я рада тебя видеть, но нам с твоим отцом нужно поговорить кое о чём серьёзном. Наедине, ты понимаешь?
Он не понимал, но упрямо сжал губы и сложил руки на груди.
– Хочешь сказать, я не часть семьи? Я не имею права чего-то знать?
– Какие глупости, – мягко, хоть и устало улыбнувшись, мама взяла его ладонь в свою и погладила её большим пальцем. – Я всё тебе расскажу, обещаю. Но немного позже. А пока что я должна сказать несколько слов нашему папе. Пожалуйста, сынок, дай нам полчасика.
– Да пожалуйста, – обида вновь резанула его по сердцу, и мальчик, выдернув ладонь, отступил на несколько шагов. Злые слова так и рвались с его губ. – Мне плевать, что вы там обсуждать собираетесь. Не знаю и знать и не хочу! Полчаса? Да сколько угодно! Могу вообще больше сюда не приходить!
Выплюнув это, он развернулся и бросился бежать, не слушая отчаянного материнского зова у себя за спиной.
Он бежал долго, так долго, что загудели ноги, а в боку неприятно закололо. Обида застила ему глаза, и мальчик смутно различал путь перед собой. Ему казалось, что он бежит не то к комнате надзирателя, не то к пищеблоку, но когда он замедлил бег и пригляделся, то с удивлением увидел, что находится в том самом едва освещённом красными лампами коридоре, в конце которого он не так давно обнаружил камеру со странным заключённым. И, стоило только мальчику о ней подумать, как дверь выросла перед ним буквально из ниоткуда, заставляя его отступить на шаг от неожиданности.
Страх царапнул его желудок изнутри своими ледяными лапками. Сглотнув неприятный тугой комок, вставший в горле, мальчик подумал было о том, что пора бы и вернуться – полчаса наверняка прошли, да и расстраивать он маму совершенно не хотел. Но что-то будто толкнуло его в руку, и она сама собой потянулась за электронной отмычкой, всё ещё лежащей в кармане, а после и подсоединила её к замку на двери. Страх на мгновение усилился – подростку почудилось, точно от кончиков пальцев по руке поднимается что-то чужеродное, ползёт по венам, проникает в сердце, заползает в мозг. Но через миг это ощущение прошло. Мысли и эмоции стали медленно растворяться, точно туман под солнцем, так что когда двери открылись, мальчик без колебаний зашёл внутрь, ни секунды не сомневаясь в своих действиях.
– Ты вернулся, – прохрипело из тьмы.
– Я хочу дослушать твою историю, – храбро отозвался мальчик, но после чуть более неуверенно поинтересовался. – Ты же… не против?
– Разумеется, нет, – послышался кашель. – Напротив, я боялся, что ты не придешь.
– Ну, я же обещал.
Мальчик сделал несколько шагов вперёд и остановился, когда его рука коснулась чего-то твёрдого. А после чужие пальцы переплелись с его, и подростка вновь потянули вниз, уже почти привычно устраивая в осторожных объятиях.
– Итак?
– Итак… Наша вторая встреча произошла спустя восемь лет после событий на Рен-Варе. Шёл 12 год после битвы на Явине – год, когда Галактика, расколотая на куски, тщетно пыталась вернуть себе прежнюю форму, будь то Империя или Республика. Повстанцы торопливо объединялись в союзы, имперские же военачальники, наоборот, сражались друг с другом в надежде урвать себе самый лакомый кусок. По космосу курсировали тысячи кораблей – начиная от линейных кораблей размером с небольшие планеты и заканчивая крохотными СИД-истребителями. И среди этих тысяч в межзвездном пространстве плыл за своим звёздным разрушителем, точно верный пёс на поводке за своим хозяином, дозорный крейсер «Красная королева», на мостике которого находился…